«Дунькина радость» для Татьяны Ивановны и живой цветок для Марии Федоровны
В небольшой уютной комнате живут две подруги — Татьяна Ивановна и Мария Федоровна. Стоит только переступить порог, и тебя накрывает тёплое, почти родное чувство: будто зашел к своим бабушкам на чай.
Удержав в руках снимок мужа, она улыбнулась и рассказала:
— Когда он еще был моим женихом, отправился однажды в магазин. А я ему наказала: «Купи мне конфет “Дунькина радость”». Так в народе подушечки такие мягкие называли. Пришел он, а продавцы над ним в голос — какая ещё «Дунькина радость»! Мы потом смеялись долго… До сих пор помню, хоть прошло почти сорок лет.
А как мы можем подвести их? Конечно, приедем. И с вашей помощью к Новому году женщины получат не только домашние угощения, но и долгожданные подарки.
Пока мы гостили у бабушек, они несколько раз спросили:
— Милые, а приедете ли вы с «Тележкой радости»?
— Я всегда цветы любила, — говорит она. — И полевые, и комнатные. Только обычные срежешь — и они быстро вянут. Мне их так жалко… Иногда смотришь на них и думаешь: вот и я так же вяну. Поэтому сейчас хочется цветочек в горшке — чтобы стоял, радовал.
Мария Федоровна выросла в большой деревенской семье. С юности много и тяжело работала: сначала бухгалтером, потом инспектором пенсионного дела. Позже ушла на стройку — пообещали квартиру, но обещание так и не исполнили.
И тихо добавила:
— Я бы на Новый год очень хотела кулечек этих конфет. Они мне напоминают… о той жизни.
Стоило нам заговорить с Татьяной Ивановной, как она сразу начала перебирать фотографии:
— Вот сын — в Афганистане служил. Это я в молодости. А это мы с мужем. Давно-то всё было…
Их связывает не просто дружба — общее прошлое. Обе родились в военное время, обе прошли через трудные годы. Татьяна Ивановна в молодости работала уборщицей в детском саду, но внутри всегда оставалась «начальником». До сих пор любит наводить порядок, а директора интерната, смеясь, называет «многодетным отцом»:
— Конечно, у него забот-то! Нас здесь больше восьмисот человек.
— Дочка, садись, в ногах правды нет, — улыбается Мария Фёдоровна, аккуратно разглаживая мягкий плед на своей кровати.